Существует только одно решение - осознание этой Божественности
Итак, я читал, сидя в кресле-качалке на балконе. Вместо того, чтобы читать по порядку, я сразу обратился к разделу, посвященному Освобождению, поскольку чувствовал к нему какое-то особое влечение. Я бегло просмотрел текст; изложение было чрезвычайно ясным и убедительным. И вот, когда я погрузился в размышления над прочитанным, меня вдруг осенило, что общей ошибкой в высшей медитации, цель которой - Освобождение, был поиск какого-то тонкого объекта познания, иными словами, чего-то, что можно испытать. Конечно, теоретически я давно знал ошибочность этого положения, но еще не постиг, а именно - не признал ее (тут тонкое, но очень важное отличие).
Так вот, я сразу же оставил надежду на то, что что-то должно произойти. Затем, с открытыми глазами, не останавливая деятельности ни одного чувства, а значит - без какого бы то ни было транса, я извлек субъективный момент (элемент "Я" или "Атман") - из всей полноты и многообразия объективного сознания. На нем я и сосредоточился. Естественно, я обнаружил то, что с относительной точки зрения является Мраком и Пустотой. Но я осознал это как абсолютный свет и полноту, и осознал, что оно - это Я.
Конечно, я не могу сказать, что оно такое по своей природе. Сознание неотносительное неизбежно искажается относительными формами сознания. Я не только не мог бы передать это другим, - я не мог бы удержать этого даже в своем собственном относительном сознании: сознании в пределах ощущений, чувств или мыслей. Всякий мыслитель-метафизик сразу поймет, что это невозможно. Я был готов даже к тому, что личное сознание не примет в этом Постижении вообще никакого участия. Но, к счастью, это оказалось не так.
Тут я почувствовал в своем дыхании присутствие амброзии и то очищающее благословение, которое она изливает на всю личность, включая даже физическое тело. Я нашел себя выше вселенной, но не в том смысле, что я покинул физическое тело и вышел в бесконечное пространство, а в том, что я выше пространства, времени и причинности. Я почувствовал себя каким-то неуловимым, но чудесным образом свободным. Я поддерживал всю вселенную, но не был связан с нею. Желания и стремления становились все более призрачными. Все мирские почести не способны были воодушевить меня, и сама физическая жизнь казалась нежелательной. В последующие дни я неоднократно пребывал в состоянии глубокого размышления, обдумывая идеи, которые были настолько отвлеченными, что для них не существует понятий. Я как бы проник в настоящую библиотеку знания; вся она была ещё менее конкретной, чем самая абстрактная математика. Личность покоилась в каком-то, я бы сказал, нежном сиянии счастья, - хотя и очень тонком, однако настолько сильном, что в сравнении с ним становилось ничтожным любое чувственное удовольствие.
Подобным же образом пропало чувство мирской боли. Я как бы взирал на мир, вопрошая: "Что же тут интересного? Что есть такого, что стоило бы усилий?" Меня интересовало лишь одно - чтобы другие души также осознали то, что осознал я, ибо в этом - единственный эффективный ключ к решению их проблем. Маленькие человеческие трагедии не вызывали во мне отклика. Я видел одну великую трагедию, причину всех прочих, - отсутствие осознания человеком своей собственной божественности. И я видел, что существует только одно решение - осознание этой Божественности.